Сентябрь приводит нас к третьему и последнему урожаю года — урожаю винограда. Виноград символизирует эмоциональную функцию, посредством которой мы испытываем эмоции по отношению к людям, местам, объектам или событиям. Эта функция наделяет нас способностью чувствовать настроение людей, воспринимать мотивы их действий и в целом вливаться в социум. Полный спектр наших эмоций простирается еще шире, достигая потенциально преобразующих эмоций, которые меняют то, как мы видим себя и окружающий мир, таких как сочувствие, сострадание и угрызения совести. Этот широкий спектр отражается в процессе, через который проходит виноград, чтобы стать вином. Это путь, состоящий из многих этапов, который в конечном итоге превращает природу винограда в конечный продукт совершенно иного свойства. Как мы увидим, высшие проявления эмоциональных функций также являются сверхчеловеческими.

Поскольку развитие нашей Сущности зачастую останавливается в раннем возрасте, эмоциональная функция – функция Сущности – обычно атрофируется. Мы пользуемся только её основными эмоциональными проявлениями — товариществом, юмором и сплетнями, и редко извлекаем выгоду из её более высокого и преобразующего диапазона. По сути, мы имеем в своем распоряжении инструмент огромной силы, но проводим дни, возясь только с его базовыми компонентами. Как если бы мы использовали смартфон только для проверки времени, а автомобиль только для хранения вещей. Это серьезная трата потенциала, а также объективное ограничение внутреннего земледелия, потому что единственная сила, которая может преодолеть инстинктивную инерцию, обсуждавшуюся в мае, и механический импульс, обсуждавшийся в июне — это эмоции.

Когда мы пытаемся изучать различные качества наших эмоций, мы натыкаемся на базовое отношение, которое делает наблюдение эмоций особенно трудным. Само их возникновение уносит нас прочь. Эмоции приходят с глубокой убежденностью, которая приклеивает нас к ним и делает нас слепыми к их проявлениям. Такой отказ от нашего чувства себя перед лицом эмоций называется отождествлением, и именно здесь должен начинаться наш сентябрьский труд. Чтобы внести ясность: тенденция отождествлять себя с любой из наших функций — будь то физическая, умственная или эмоциональная функция — затрудняет самонаблюдение. Мы привыкли называть все свои импульсы «я» и связывать их проявление со собой целиком. Тем не менее, отождествление оказывает наиболее сильное воздействие на наш эмоциональный мир, особенно в отношениях с другими людьми.

Как правило, наша неразвитая эмоциональная функция искажает восприятие мира, ставя нас в его центр. Все касается нас, все игнорируют нас или строят заговоры против нас, каждый должен учитывать нас или признавать нас. Введенные в заблуждение этой предвзятостью, мы принимаем все на свой счет и испытываем тяжелые эмоции по поводу вещей, которые вообще не должны вызывать в нас какие-либо эмоции. «Почему они не подумали обо мне? Почему они так на меня посмотрели? Что произойдет, если я окажусь неправ? Если я выставлю себя дураком? Что, если меня сочтут безответственным?» Наша борьба с отождествлением показывает, что эти привычные соображения являются стандартным состоянием нашей эмоциональной функции. Мы прокручиваем их бесконечно. Когда нам всё-таки удается получить предположительно важное подтверждение от окружения, наша эмоциональная функция быстро порождает новые сомнения и опасения. Это состояние поиска объекта, а значит мы можем освободиться от таких эмоциональных соображений только разорвав состояние отождествления.

Любое действие, идущее вразрез с необходимостью социального признания, достигает этого: сделать заведомо неверное публичное высказывание; обуздать свою смекалку, чтобы другому поставили в заслугу нахождение полезного решения; стоять на месте, когда светофор переключился на зеленый, пока водитель позади нас не посигналит; уронить бокал в кафе, чтобы показаться неуклюжим или невнимательным. Короче говоря, любое преднамеренное действие, которое выставляет нас дураками и саботирует нашу потребность в социальном признании.

При правильном выполнении это дает мгновенный эффект. Пространство между «я» и «моими эмоциями» внезапно открывается, вызывая кратковременный опыт выхода из тела. Внезапно мы можем наблюдать в реальном времени то, что раньше было для нас невидимым. Но такое успешное выполнение зависит от отношения, стоящего за нашими усилиями. Мы притворяемся дураками, чтобы разорвать отождествление. Мы стремимся вбить клин между эмоциями и нашей зарождающейся способностью наблюдать. В тот момент, когда мы упускаем это из виду, наше тщеславие перехватывает усилие по сопротивлению привычным реакциям и искажает нашу первоначальную цель. Мы освобождаемся от отождествления только для того, чтобы восстановить его в другом месте. Практикующему придется иметь это в виду и понимать, что некоторые эксперименты увенчаются успехом, тогда как другие потерпят неудачу. Более того, приведенные выше несколько драматические примеры не всегда будут необходимы. Нам не всегда придется прибегать к крайним мерам, чтобы разорвать отождествление со своими эмоциями. По мере того, как мы приобретаем опыт внутреннего земледелия, мы постепенно научимся более изящным способам сбора того же урожая.

Сбор урожая предполагает дискриминацию. Не все сельскохозяйственные культуры имеют одинаковую ценность. Из некоторых гроздей винограда можно сделать хорошее вино, а от других следует отказаться, чтобы они не испортили качество конечного продукта. То же самое относится и к нашим эмоциям. Мы должны изучить их различные качества и вкусы и в конечном итоге предпочесть одни другим. Для этого мы должны научиться бороться с отождествлением. Земледельцы, которые могут наблюдать за своими чувствами по мере их возникновения в реальном времени, которые могут видеть «радость», «ожидание», «разочарование» или «опасение» и сопротивляться желанию назвать их «я», находятся в благоприятном положении в преддверии сентябрьского урожая. Теперь они могут попытаться реализовать преобразующий потенциал своей эмоциональной функции.