При зачатии сущность и физическое тело соединяются. Все живые существа зачаты подобным образом, что означает, что все они имеют некоторое сочетание сущности и физического тела. Сущности значительно различаются между видами и будут подробнее обсуждаться в труде сентября. Физические тела также различаются между видами, но их общая функциональность одинакова: они позволяют двигаться, получать доступ к пище, предотвращать опасность и производить потомство. Из трех наших тел физическое тело имеет больше всего общего с остальным животным миром. По этой причине майский и июньский труды, посвященные возделыванию физического тела, представлены сбором сена — сено служит пищей для скота.

Майский труд рассматривал двигательную функцию физического тела; июньский сосредоточится на инстинктивной функции. В то время как способности двигательной функции у разных видов очевидным образом различаются — одни ходят, другие летают, третьи приспособлены к плаванию — инстинктивная функция у всех видов в основе своей одинакова. Она отвечает за выживание и благополучие организма. Эта функция управляет всеми физиологическими процессами тела, такими как дыхание, пищеварение, кровообращение и т. д. Она также жестко закодирована, чтобы отдавать предпочтение условиям или ресурсам, которые помогают выживанию организма, и избегать того, что представляет угрозу. Согласно этому она формулирует свои приоритеты, даже если эти приоритеты вступают в противоречие с потребностями сущности и личности. Это является правильной работой с точки зрения инстинктивной функции, так как без таких приоритетов мы не смогли бы удовлетворить основные потребности для жизни. У нас бы отсутствовал инстинкт избегать опасности, отсутствовало бы стремление зарабатывать на хлеб насущный и не было бы чувства ответственности за обеспечение потомства. Нашему виду грозило бы вымирание.

Приоритеты инстинктивной функции не включают внутреннее земледелие. Пока мы предпринимаем лишь краткие и периодические попытки изучить структуру нашей психологии и наблюдать за ее функционированием в режиме реального времени, инстинктивная функция лишь слегка сопротивляется нашему незначительному прогрессу. Но как только мы наращиваем усилия и пытаемся ввести какую-то форму внутренней дисциплины, какое-то альтернативное правительство нашему обычному способу проявления, инстинктивная функция чувствует, что ее приоритеты находятся под угрозой, и усиливает свое сопротивление. Особенности того, как это происходит, различаются и являются материалом для самонаблюдения, но общее правило состоит в том, что инстинктивная функция гиперболизирует наши телесные потребности. Как мозг, отвечающий за мониторинг наших физических процессов, она может манипулировать ими, чтобы отговорить нас от усилий. Она может заставить нас чувствовать себя слишком усталыми, слишком нездоровыми или слишком бездумными, чтобы уделять больше внимания текущей деятельности, чем то количество внимания, которое требуется лишь для ее основного функционального выполнения. В этом отношении можно сказать, что инстинктивная функция подчиняется закону гравитации. Подобно реке, которая находит самый легкий путь к морю, она всегда следует по пути наименьшего сопротивления и наибольшего сохранения энергии. Природной продуктивности нашего организма вполне достаточно, улучшение излишне. Природы достаточно, внутреннее земледелие излишне.

Мы можем проверить борьбу инстинктивной функции с внутренним земледелием, когда попытаемся применить рабочие дисциплины при выполнении инстинктивной деятельности. Инстинктивная функция воспринимает это как вторжение и будет упорно сопротивляться. Хорошей площадкой для экспериментов является приём пищи. Чтобы наблюдать за собой во время еды, недостаточно простого желания; мы должны использовать специальные упражнения, чтобы противодействовать инстинктивному сопротивлению. Обычно это связано с замедлением нашего естественного темпа во время еды. Мы можем делать это, кладя столовые приборы на стол после того как отправили очередную порцию пищи в рот, или стараясь не касаться стола локтями, или заканчивая пережевывание одного кусочка, прежде чем взять следующий, или делая все эти упражнения вместе. Как только наша привычная спешка вокруг еды обуздана, мы получаем возможность почувствовать вкус еды — привлечь внимание к ощущению вкуса — вместо того, чтобы кусать и заглатывать, как это делает остальная часть животного мира.

Выполняя упражнения, связанные с едой, важно помнить, что мы не делаем ничего вредного для нашего физического тела — мы не отказываем ему в пище, необходимой для нормального функционирования. Мы лишь настаиваем на том, чтобы оно принимало то, что ему нужно, на других условиях. Угроза здесь не экзистенциальная; это узурпация тирана, восседающего на троне нашего внутреннего мира — тирана, о существовании которого мы даже не подозревали. Такая проверка имеет смысл, даже если мы обнаружим, что не способны ввести самонаблюдение во время еды, а по крайней мере на начальном этапе, так, скорее всего, и будет. Мы сделаем радикальный шаг к раскрытию и пониманию психологии нашей инстинктивной функции. Её замена на сознательное правительство придет в свое время.

Это наш труд июня.